Зурбаган

Зурбаган^[1]

27.08.2009 13:10

«Монотонность и однообразие нашей музыки». Гера.

“Take me back to the place that I know on the beach” Крис Ри

Только что описал по мылу Лене Р., каково поживать на пляже, в двух словах, но она выразила такое восхищение с пожеланием увидеть это описание на моём сайте, что я сразу вдохновился… правда, пока разобрался с этим дурацким Вордом 07, который появился на рабочем столе после манипуляций Гаврилы… и потом только допёр, что должен где-то быть и 03, нашёл, но вдохновение растерялось.

Лен, давай я просто расскажу про мои пляжи этим летом. В двух словах уже не получится, но таки бессюжетная зарисовка.

Раньше я каждое лето перемещался, как только получалось, сперва своим ходом, а потом и на машине. А сейчас даже была бы машина – ну и куда на ней ездить? И зачем? Вот Тимофей вывез на своей бывалой «Волге» Гаврилу, Шамана и двух девочек – и что? Нашли безлюдное место под Керчью, это чудесно, но быстро им надоело, потом нашли нас с Галкой и Машей, и это лучшее воспоминание Гаврилы, они даже не захотели сопровождать Тимоху на фест в Севу, видели мы уже не раз этих Умок, но неугомонный Тимоха вернулся за ними и увлёк их в Симеиз. О коем Гаврила мне пишет: «Симеиз – говно в буквальном смысле, народу толпа, насрано под каждым кустом, я вообще не люблю эти вечерние прогулки по аллеям, а тут ещё такие запахи». Я возражаю, что не знаю, как в Симеизе, а в Гурзуфе всегда было прекрасно, только уж несколько лет, как на месте дикого пляжа для простых людей отстроены эллинги для непростых. Потому что туда можно проехать на машине. А в Зурбагане прямо над бухтами горы, так что на наш век, даст Джа, хватит.

В общем, за это лето я побывал на море четыре раза, и всё в Зурбагане. Сперва с Машей и Галкой, потом Галка увезла Машу к бабушке, и у нас был впервые за 12 лет медовый месяц, потом Галка поехала за Машей, палатку мы оставили стоять на берегу, и в третий раз я был там с Филом младшим, кстати, подавал ему пример, что можно и на трезвяках не скучать (хотя себе лично в кружке пива днём и стакане вина перед сном не отказывал), а в четвёртый раз был опять с Машей и Галкой.

Началось со знамений. Тимоха с компанией заезжали к нам на второй день прибытия моих женщин, после чего Галка таскала Машу по поликлиникам для школы, и по ходу мы исполнили ремонт комнаты тёти, Гаврила звонил лишь однажды, в Когтебле покупают вино, а дня через три мы решаем, что наконец на море завтра… Назавтра я не то чтобы уж очень сердился на этих копуш, но всё же напоминал им то и дело, что палатка нас ждёт и нельзя нам медлить. За день до этого Русланчик написал по скайпу, что был ураган и палатку нашу порвало, девчонки опустили её и придавили камнями. А в палатке, между прочим, гитара, которую Руслан только что мне отремонтировал, причём сделал в 10 раз лучше.

Когда мы стояли вдвоём с Галкой, порвало палатку Парфёна. В бухтах это обычное дело. В августе устанавливаются уже ночи с зеркальным морем, хотя и гроза и ветер тоже случаются, но в июне и в июле наоборот спокойно море гораздо реже, и даже когда не волнуется, всё равно покрыто рябью. Ночью тихо, под утро начинается ветер, всё сильнее, палатка уже ложится на нас, и мы упираемся в купол ногами, чтоб хоть как-то его удержать. Я выскакиваю и начинаю перетягивать все верёвки. Потом достаю свою верёвку, зажигалкой отделяю нужные концы и ставлю дополнительные растяжки. Камней полно, их вообще на пляже полно, но все заняты, а эти я постоянно таскаю из моря, уже построил мыс, на который вечные волны намыли песка, а я продолжаю таскать со дна валуны (под водой они лёгкие, закон Архимеда), строю волнорез, поскольку ещё в первые дни волны чуть не влетали к нам в палатку, перед которой я тоже уже возвёл набережную, выложил стенку, набросал на песок камней и засыпал галькой.

Кажется, что этот ветер не кончится уже никогда. Летят пакеты, пластиковые пузыри. У кого-то метров на 200 закинуло на гору надувной матрац. У Даши прямо у нас на глазах унесло надувное детское плавсредство, Соня так плакала, Даша потом разыскала игрушку, но вообще-то Соне лишь бы поплакать.

Дует он всегда вдоль берега, то слева, то справа. Обычно утром и вечером, а днём и ночью спокойно. А волны наоборот могут бушевать с 11-ти до 4-х, а потом опять только шелестящий прибой.

Ещё бывают грозы. Когда мы приехали вдвоём с Галкой, знамение нам было такое. Тоже долго решались после того, как она из Москвы приехала… на самом деле, она тянула время, потому что в Зурбагане был Парфён со своим спрайтом[2], и Галочка берегла меня, но и увидеться с ним было нужно – чтоб отдать ему по 5 экземпляров его поэм, набранных и распечатанных мною.

И вот у Парфёна паровоз в 8 вечера, мы забиваемся на 2, и прибываем ровно в срок, а он уже испугался грозы и сбежал!

Это я вперёд забегаю. Так вот, подъезжаем к Феодосии и где-то в Насыпном, чесслово, не раньше, начинается дождь, а когда выходим на Винсовхозе, льёт обычный крымский мощный ливень. Как представили мы при этом, как сейчас льют сели на пляж, так даже засомневались, не ехать ли сразу обратно. В шутку, конечно, но где-то, может, и в полушутку. А грязевыми потоками с горы в тот день действительно смыло две палатки, когда-то и Галку с Машей так смывало (я как раз поехал тогда к Руслану).

Мокрые насквозь садимся в автобус, в центре всё так же льёт, мы даже сели, чтоб скорее, на маршрутку не в Зурбаган, а до Руслана, но его не оказалось дома, и ровно в 2 мы таки были в Зурбагане (хотя и не в бухте ещё), и даже думали встретить Парфёна по дороге. Но он снялся, как только увидел, что сейчас будет гроза, а мобилу отключил, чтоб молнией не стукнуло.

Грозы были ещё дня три, но уже не такие, слегонца – бабабахнет у тебя прямо над башкой, быстренько обольёт душем, как в автомойке, и снова солнце, а льёт уже над Когтеблём. Есть на что посмотреть на небе.

Потом начались ветры.

Как выяснилось, торопил я Галку, как всегда, напрасно. Встал я в 8, с Филом младшим я уже в 9 был бы на вокзале, а с Галкой и Машей удалось оказаться там только в час. Полчаса очередь в кассу, автобус ещё через час, и когда выезжаем уже за пределы Симфа – звонит Гаврила, выезжаем из Керчи.

Расстояние одинаковое, «Волга» ездит не быстрее автобуса. Они, кстати, не знали, где дорога в Зурбаган, просто им на рынок было нужно. Стоим мы на конечной маршрутки – на площадь выезжает «Волга».

Они поехали прямо за нашей маршруткой. На спуске обогнали, но догадались дожидаться не на конечной, а возле церкви, там как раз метров 100 до Рамы, у которого можно поставить «Волгу». Возле Рамы стоял «Дэу» Антона, рядом с ним Тима, Лора и девочка блондиночка. Пока общались и загоняли машину во двор, ещё и Бублик мимо проходил. Все сразу перезнакомились.

Я стал вызванивать «Люсю». Это моторка, ездили мы на ней когда-то пару раз, но последнее время она всегда занята. Что ему лучше – везти нас в 3-ю бухту по 30 гривен с человека или буратин, полагающих себя богатенькими (раз-то в жизни – ах, как сладко), в Царскую бухту по 300?

Пока что расположились в «Якоре» - это дешёвая столовка, уютнее при этом некоторых попсовых шалманов, при этом рядом чебуреки просто супер, можно взять их, а в «Якоре» только какой-нибудь компот. Ребята, впрочем, и котлетам отдали должное, а мы с Тимофеем пошли за домашним вином. То, что продаётся на рынке, на самом деле бражка на основе виноматериала, в большей или меньшей степени на скорую руку. А мне этим летом один товарищ подсказал человека, который по той же цене продаёт своё вино 4-5 лет выдержки, и вино это воистину превосходное! Я даже подумал: а зачем мне делать своё, не лучше ли наезжать то и дело в Зурбаган и приобретать достаточное количество литров? На дорогу 70 гривасов в два конца, но вино это и большего на самом деле стоит!

Потом я, как всегда, сходил за Панчей. Конечно, в его лодку, в отличии от «Люси», влезли только все рюкзаки да мы с Машей. Ребятам почему б не прогуляться, познавательно и общеукрепляюще.

Первый мыс самый трудный. Или пробираться по берегу между валунами, местами акробатически, или перейти поверху, примерно как через девятиэтажку. Кстати, если без рюкзака – легко, но мне всё равно обычно лень, разве что когда спешу к Панче за лодкой, в данном случае я взбежал, лодка была на месте, пошёл было шагом, но увидел, что какие-то парень с девкой уже в неё садятся, а Панча стоит на берегу, я заорал, как только мог, и поскакал по целине без тропинки – но всё равно не успел. Пришлось тащиться за лодкой в следующую бухту. При этом оказалось, что парень совсем не умеет грести, а глупая девка уселась на носу, свесив ноги в воду, воображая себя то ли фигурой на бушприте, то ли героиней «Титаника». Вот представьте, может ли вообще идти правильно лодка, когда корма пустая, а на носу тёлка? Да ещё изрядные волны.

Второй мыс самый лёгкий, то есть тот же песок, что и в бухтах, только валуны там и сям. Но многие, пройдя по песку первую бухту, снова поднимаются по тропе. Поскольку по ней идёшь себе и идёшь, только пару раз нужно преодолевать крутые спуски и подъёмы. А вот обойти третий мыс по берегу, конечно, проще, чем первый, однако постоянного внимания, куда и как ступить, нужно не меньше. Я, конечно, всегда хожу низом – карабкаться по жаре что-то мне уже лениво… то есть можно иногда (например, если с планом удалиться от тропы подальше и продаблиться), но вообще – это ж майка пропотеет… хотя она пропотеет по любому, когда будешь возвращаться с набитой торбой.

Перед каждым мысом в море торчат валуны, а дальше простираются скрытые рифы. Как раз на них и несло неотвратимо парочку. Панча заорал и побежал. Парень даже понял, усадил за вёсла деваху, а сам прыгнул в воду, чтоб не дать лодке напороться на камень. Это он молодец. Возбуждённый прыжками и криками Панчи, я сбросил с себя всё и поплыл на подмогу. Но парень справился и сам, пока я доплыл, лодка опасные места уже прошла. Ну, я хоть искупался, заодно популял сеансы цивилам.

Городской пляж вообще не укладывается в моё разумение. Наверно, это наклонность к народным гуляниям. Лечь негде, ступать по полоскам. При этом многие не лежат, а тусуются, как в метро. В море суп, и редко кто делает заплыв, большинство так и резвятся возле берега в метре друг от друга.

Процентов 5 или 10 народа предпочитает иметь чуть побольше пространства. Они преодолевают первый мыс и большей частью оседают в первой бухте. Поскольку, во-первых, зачем далеко ходить, а во-вторых, они знают, что в третьей бухте все голые. Вторая же бухта начинается одетыми, а кончается голыми. Впрочем, бывают красавицы с золотыми колечками в клиторе, которые гордо возлежат и в самом начале второй бухты, с полным презрением к охуевающим простым людям. Ну а одетые бывают и в третьей бухте, и ничего тут такого нет, все относятся нормально… разве осуждают инвалидов? А местных, которые приходят к нам, голым, в гости, даже не столько какие-то внутренние кодировки долбят, а чисто по жизни – зимой ведь в посёлке никто с тобою общаться не станет, если узнают, что ты голый загорал.

Нужно рассказать про Панчу. Который тоже всегда ходит в штанах, однако и голяком искупаться ему ничего не стоит. И все в посёлке его уважают. Ну то есть не все, а нормальные люди, дебилы-то, конечно, над ним смеются.

Уже три зимы он провёл в вырытой им норе. Не знаю точно, что у него случилось. Он полуглухой, раньше носил слуховой аппарат, а сейчас прикладывает ладонь к уху. Причём прикладывает свою ладошку сразу, как начинает говорить, типа чтоб самому себя слышать. И не говорит, а всегда выкрикивает. Ещё у него очки, минус три с половиной.

Я понимаю так, что поссорился он с женой, и не так уж важно, она его выгоняла или он сам из принципа удалился. Это факт. А вот то, что он рассказывает про квартиру, собственником которой был он, я даже и не знаю. Вполне вероятно, но присягать не берусь. Вроде как кто-то там у него её по беспределу забрал, и сейчас он судится, и вот уже скоро суд присудит её ему обратно, так он говорит каждое лето.

Нора Панчи – высота полметра, ширина метр, длина два. Квадратный люк посередине. Изнутри дерево, снаружи земля и каменная кладка. Запах, к сожалению, как в зверином логове.

Летом-то на пляже очень весело, движение бурлит. В мае появляются первые палатки, в сентябре снимаются последние, Дарума, например. В октябре погода ещё волшебная, ещё засохший уже шиповник можно собирать. Всё кругом жёлтое, красное и пурпурное, насыщенно отражает вполне ещё пригодное для хождения днём голым солнце.

Но в ноябре оно уже тускнеет. С моря текут промозглые туманы. Ещё бывают ясные дни, когда можно радостно потусоваться, потаскать камней с пляжа или выбрать сети. Но даже не представляю себе, чем можно заниматься, когда третий день то льёт, то моросит. Я имею в виду, на берегу, дома-то понятно, наоборот всё более уютно на фоне неуклонно близящейся холодрыги.

А дальше… честно говоря, я и не знаю, выпадает ли у моря снег. Помню, в Феодосии видел снег… да, конечно, бывает, даже в Ялте выпадает, хотя и тает сразу. Когда я зимовал в Гурзуфе, снег был только на трассе, уже на 20 метров ниже его не было. Зато точно знаю, что бывают шторма, когда волны захлёстывают пляж до самой горы, а с мысов падают очередные глыбы и сходят оползни. В посёлок тогда можно пройти только по верху, прямо по жухлой траве, потому что тропа превратилась в грязь.

И вот каково это – лежать в этой норе, когда кругом гарантированно никого, воет ветер и грохочут валы. Я бы обязательно обзавёлся парой литров портвейна по 12 гривен, что Панча, несомненно, и делает. Тут и по 5 гривен выпьешь, лишь бы пережить такое. Просто за 12 гривен мрачное станет романтичным, а за 5 ты проведёшь это время в анабиозе.

А почему не просто водку, скажут якуты и ленинградцы. Впрочем, и в Африке допившийся до алкоголизма всегда предпочтёт водочку. Но почему-то я ни разу не видел, чтобы Панча пил что-либо, кроме сухого и партишка, даже от пива отказывается, когда предлагают. И ни разу не видел его пьяным. Он или весёлый подвыпивший, или сладко спит, но бессмысленным и невменяемым он никогда не бывает.

В настоящий момент Панча выстроил уже кругом своей норы целое имение, Панчовку, как он сам называет. Всю площадку перед норой он выложил подогнанными плоскими камнями, на ней из камней же узенький домик, служащий кухней, есть большой газовый баллон, параллельно навес над деревянным столом и скамьями по периметру, впритык к навесу возведён этаж дома, два на два метра, пока без крыши, потому что Панча собирается возводить ещё второй этаж. Кругом террасы, на которых грядки, ступенями каменных кладок. Воду, чтобы поливать помидоры и огурцы, Панча привозит на лодке в пластиковых пятилитровиках. Для первого лука, укропа, чеснока хватает весенних дождей – все горы зелёные вплоть до июля.

Кроме овощей, много декоративных цветов. А ещё Панча понасадил 15 или больше деревьев, оливы, акации и клёны. И ещё посадит. Лет через 10 его имение будет утопать в роще, среди окружающих голых холмов с жёлтой травой и редкими кустиками.

Ещё Панча собирает экспонаты для своего музея – бутылки, облепленные ракушками и прочие артефакты.

Кроме всех этих хобби, Панча официально работает в мэрии, которая предоставила ему лодку для того, чтоб он вывозил мусор из бухт. Он раздаёт отдыхающим мешки для мусора, а потом на лодке собирает. И просто невероятно, как быстро и в каком множестве они наполняются.

Иногда Панча нацепляет на рубашку бейджик и собирает налоги. В Зурбагане они мягкие, с палатки – в других местах, говорят, давно уже с каждого человека.

Есть в посёлке и кое-кто поважнее мэрии, со спиралями колючей проволоки на заборе с непонятной целью – бомжи и так не полезут, а спецназ, если б вдруг случился, даже и не заметил бы. Дело, конечно, вкуса, но если бы пришлось выбирать, что вы выбрали бы – на яхте под потенциальным прицелом или в норе из собственноручно собранных камней? Кайфушки-то в итоге одни и те же, что устрицы, которых доставили на самолёте, что мидии, которые сам нарвал, а на мой вкус – так те, что сам нарвал, ясный перец вкуснее. И дом, который сам сложил из камня, уютнее и теплее тонкой энергетикой холодных хором, отгроханных на поборы. И женщины в хоромах лживы, а вот на пляже бескорыстны.

Женщины идут через Панчу по сложному графику. На случай пересечений он установил палатку и наглухо укреплённый тент в третьей бухте. Якобы чтобы сети ставить. На самом деле ему чаще всего не до сетей, но если уж ставит – утром ведро ершей и ведро зеленух. Засолить с луком, уксусом и подсолнечным маслом – часа через 4 готово, оторваться невозможно. Ну и жарить, головы с хвостами варить. У Панчи даже котлеты из ершей бывают. У него ведь постоянно кто-нибудь живёт.

В бухте нас уже ждал Парфён. Мы немного перепутали, думали, что он должен приехать завтра, и мы его как раз встретим ещё трезвого. Пьянеет Парфён по синусоиде – утром может напиться, потом протрезветь совершенно, и снова быть хороша я хороша на закате, и вернуться на трезвяк в темноте, и снова напиться, уже не в дугаря, а чисто в энергетику своих песен ближе к ночи, после чего невинно рубануться, чтобы проснуться бодрым и готовым к новым порциям.

В общем, Лена, всё я про бухты описал, а сюжеты строятся обычно на том, кто кого когда и как. В остальном все дни похожи. См. эпиграф.

Небо уже ясное, но солнце ещё за горами. Спать на пенке поверх песка можно только тогда, когда натурально хочешь спать. Если проснулся на рассвете, чтоб выползти из палатки и пописать сквозь гальку, даже не вставая – очень вероятно, что больше заснуть уже не удастся. Зависит от того, сколько вечером выпил – если изрядно, то можно покурить сигаретку, даже не до конца, и спать себе ещё часа полтора-два. А если ещё пару глотков с вечера осталось – так вообще. Но на самом деле – нездоровая тяга, с этого запой всегда и начинается – догнаться поутряне. Гораздо лучше во всех отношениях, когда выпил чисто перед сном бокал, а утром сразу разминка всех членов и нырок на рекорд дальности, и там уже в море ритуальные кружения, сперва горизонтальные, а потом вертикальные, последние особенно хорошо нос прочищают. Несколько скачков на берегу, чтоб от воды отряхнуться – и скорее огонь. Раньше я всегда разводил костры, этим летом мы решили опробовать газ. Ну ничего, только дороговато. Хватило баллончика чаев на 20. Стоит 82 гривны, то есть 4 гривны за утро. Когда продавали, обещали заправлять за 20 гривен, а когда кончился, сказали, что им заправлять недавно запретили. В общем, 4 гривны за чай, может, и недорого, кому как. Кружка пива в посёлке – ты ведь не задумываешься, когда берёшь ещё одну. А иногда докатываешься до того, что покупаешь за 8 у пивоносца Наримана – настолько не в состоянии добрести до посёлка, пока не хапанёшь хоть бутылочку.

Но если готовить вечером в котелке – костёр нужен по любому, баллончиков не напасёшься. А если есть кострище – почему и утром не заморочиться? Чай с костра имеет всё же свою неповторимость, и все прошлые лета я сперва ставил котелок на огонь и только потом исполнял физкультурные ритуалы, чтоб не скучать, пока наконец закипит, ну когда же?!

К чаю обычно всегда что-нибудь остаётся с вечера. Или же припасённый сырок «Дружба», или залитая тем же кипятком «Мивина» (местная быстрая вермишель). И после чая – сигарета! Это не то что натощак, когда курить на самом деле противно, но приходится. А вот после хорошего крепкого чая первая сигарета – это небеса. Это круче любого так называемого наркотика, это, возможно, сравнимо с первыми глотками пива во время так называемого бодуна, но пиво тянет вниз, а от сигареты после чая взлетаешь и готов на всё.

До послеполуденного времени лучше всего побольше плавать. То есть не обязательно плавать, Гаврила, например, просто постоянно стоял по шею в воде. А я в плавание, как таковое, не врубаюсь, мне интереснее нырять. Сплавал я несколько раз за рапанами, но самим готовить их совершенно неохота, пару раз мы их кому-то втюхивали (впрочем, приняты были с восторгом), пару раз я выкидывал рапаны обратно в море, а потом решил лучше таскать со дна камни да и всё. Нырять за рапанами полезней, потому что идёт не только задержка дыхания, но и изменения давления, и интересней, изгибать своё тело в невесомости – но если никому эти рапаны не нужны, что ж их мучить? А крабов я принципиально не трогаю.

В любое по настроению время можно выдвинуться в посёлок. Самый кайф вообще-то как можно больше дней подряд вообще никуда не выдвигаться. То есть можно подняться в выжженные горы, дойти по головокружительной тропе до родника, или перебраться через гору, чтоб набрать шишек и веток в реденьком сосняке – главное, не попадать туда, где тень, и кондишены в наливайках[3], и студёные напитки, и прочая попсня. Вжиться в жару, от которой невозможно спрятаться никуда, кроме моря. Чтоб спалило говна лет на 10, как физических отходов накопившихся, так и информационных.

Но для этого нужна большая компания, в которой всегда найдётся парочка, которая с радостью сбегает за насущным, чтоб и себя по ходу после всех этих диет полакомить. Этим летом я ходил сам или иногда с Галкой, если ей хотелось прогуляться. Ещё ведь и воду нужно покупать, потому что дойти до родника – экстрим не для всех. Для прикола интересно, но купить проще.

По возвращении на пляж сбрасываешь влажные шорты и насквозь мокрую майку – и бросаешься в море. Только после этого достаёшь всё из рюкзачка и раскладываешь. Солнце висит над гребнем мыса или даже спряталось уже, после чего небо будет светлым ещё часа два-три. Утром солнце как показывается, так сразу наваливается и стискивает. А вечером – наконец отпускает, после этого можно потрапезничать, а порой даже и припить, немного, чтоб отложить до полной темноты, пока не запоёт Парфён.

Своих песен Парфён не сочиняет, но убедительно исполняет звучным грубоватым голосом все хиты русского андеграунда вплоть до Владимира Семёныча, а для прикола помнит массу детских и классически советских песен. Честно говоря, слушать его стоит только в первый вечер его прибытия, в последующие он всё более барабанит на автомате, всё чаще повторяясь, разве что может случиться исключение, если в компании появится ещё не траханная им герла. А так – ну, прибой шумит, ну, Парфён поёт, всё, как всегда. Вариации только в собственной дозе напитков.

От неё же зависит, как протянется или промелькнёт ночь. А утром опять – небо уже светлое.

В первые дни на пляже вылезают потаённые болезни, у кого что не в порядке, то и обостряется. Даже у совершенно здорового могут выступить сыпь или мелкие болячки. Или пропоносит. А когда возвращаешься с моря в квартиру, пару дней приходишь в себя, и даже не верится – как же мог ты выносить такое количество солнца. Зато у Галки, например, всякий раз начисто исчезает целлюлит, ляжки снова, как у девочки. А у меня надолго затягиваются трещины на пятках. Но начинаешь ходить одетым и обутым, и все напасти возвращаются. Каждую весну всё противнее созерцать в зеркале эти разжижающиеся телеса.

Можно снимать жильё (например, у того же Рамы, своего человека), а на пляж ходить налегке. Не париться ни с водой, ни с дровами. Терапевтический эффект снижается при этом процентов на 90. Хотя те же целебные солнце и море. Снаружи, а внутри ты остаёшься тем же цивилом. А если ещё и достарханы с гарсонами и катера за 300 гривен – прислужником сатаны. Подельником в превращении недр нашей (общей ведь вообще-то) планеты в свалку отходов. Удивляйся потом, почему мироздание пытается облегчить твою карму болезнями и траблами.

Есть, впрочем, теории, что наоборот, у тех, кто на яхтах, карма ещё настолько чистая, что можно грешить и грешить – хоть маму завали, кредит не выберешь. Карма же Панчи настолько отягощена, что у него просто выхода другого нет, кроме как грехи замаливать.

Там на пляже буддистов хватает… кого только нет. Пару недель была компания, называвшая себя нудистами. Кругом все голые, а они нудисты. В июле пляж давно уже разбит на делянки, и никто не разрешает никому размещаться на занятом участке, мол, друзья скоро приедут, это для них место. Или без объяснений. Нудисты скучковались человек 15 на одной полоске, загодя занятой кем-то из них. И со стороны очень напоминали филиал городского пляжа. Днём сражались на резиновых мечах, а вечерами коллективно пели под гусли заунывные типа исконно славянские песни. Ну, всяко лучше сворачивать крышак на национальном вопросе, чем жрать сомнительные вещества, разработанные неизвестно где, которые после сухого закона Горбульки продолжают называть водкой.

Ещё до их приезда разнёсся слух, что на пляже появятся транссексуалы. Потом выяснилось, что просто нудисты, нашедшие друг друга по тырнету. Даша с Дарумой сразу переименовали их в мудистов.

Не приветствуют Даша с Дарумой новые компании на маленьком, как ни крути, пляже. Есть же Тихая бухта – места всем хватит. Или пресловутая Лисья. Можно встать у моря, можно в горы подняться. И ветров таких там не бывает, и селей.

Меня за эту заметку наверняка заругают.