«Адаптация»: Капитализм окончательно себя дискредитировал!

Группа «Адаптация» выпустила свой новый номерной альбом «Цинга».

Концертная презентация пластинки состоится 20 марта в московском клубе «Шоколадная фабрика». Группа представит не только альбом, но и обновленный состав, куда, помимо основателя коллектива Ермена Ержанова, вошли гитарист Вадим Курылёв, барабанщик Михаил Нефёдов и басист Сергей Буренков. Месяц назад корреспондент KM.RU обсудил последние новости «Адаптации» с Ерменом Ержановым перед его сольным питерским концертом, посвященным 20-летию альбома «Парашют Александра Башлачева».

- Почему ты решил отмечать именно юбилей альбома «Парашют Александра Башлачева?

- Это первый «официальный» альбом в нашей дискографии и первая запись, которая пошла в народ и дошла до тех, кому это было нужно. По прошествии времени я понимаю, что это был такой отчаянный крик, обращённый к своим братьям и сёстрам по духу, разбросанным по разным уголкам некогда единой страны. В названии была заложена такая энергетика, что люди, которым, возможно, это и не близко, узнав о нем, пытались эту запись найти и послушать. Это был магнитиздат, я отправлял кассеты на поездах в разные уголки страны. Где-то через год это все заработало.

- Почему «Парашют» - это все-таки сольник, а не альбом под маркой «Адаптации»?

- Просто в тот момент группа на какое-то время распалась, барабанщик окончательно ушел в работу, остальные тоже отошли от дел. В то же время, у нас было достаточно плотное общение между музыкантами актюбинского панк-клуба, и участники группы «Муха» Андрей Малоземов и наш будущий гитарист Олег Панченко, все эти песни знали наизусть. Вот с ними и был записан этот альбом. В однокомнатной квартире на катушечный магнитофон «Астра».

- В каких условиях шла запись?

- Рабочая была атмосфера. До этого у нас уже были разного рода демо-записи, но они меня тогда не устраивали своим качеством, а здесь не было барабанов, при записи которых у нас обычно возникали проблемы. То есть мы решили специально сделать такой необычный саунд с электрогитарой, басом и акустикой, при этом создавая драйв за счёт вокала и средних частот. Ну и песни тогда писались легко. Бывало, что и по несколько за неделю. Запись альбома была сделана на одном дыхании за неделю, каждая песня записывалась за 2-3 дубля.

- Как вы решали задачу по распространению альбома?

- Тогда еще работало сарафанное радио. Плюс частично информация поступила из питерского журнала FUZZ. Была еще газета «Энск» и были какие-то координаты людей, которым это может быть интересно, и мы отправляли им кассеты. Также мы понемногу уже начинали гастролировать, поэтому, активно распространяли альбом и на своих концертах.

- Как я понимаю, резонанс от этого альбома даже превзошел твои ожидания?

- Это случилось не сразу. Тогда не было интернета. Через год нас заметили земляки, а Москва и Питер — только через года два. К тому моменту, когда эти записи дошли до столиц, у нас уже была абсолютно другая программа, мы тогда уже вовсю играли хардкор. Поэтому многие песни из «Парашюта Александра Башлачева» долгое время не исполнялись. Те же «Бищара рай» и «Маяк над соломенным городом» впервые игрались на концерте «Безвременье» в Москве в 1999 году — то есть через 4 года после их записи.

- Не так давно «Адаптация» играла на концертах в честь юбилея альбома «За измену Родине». Но при этом ты недавно признавался, что энергетически играть хардкор тебе не очень интересно.

- Там проблема всё-таки была в том, что мне просто физически неприятно сейчас все эти хардкор-ритмы исполнять, а здесь совсем другие ощущения. Я потому и не стал эти песни играть нигде, кроме Москвы и Питера, так как мне немножко тяжело попасть в настроение этих песен. Всё-таки столько лет прошло. Какие-то песни из «Парашюта» близки к моему нынешнему состоянию, а какие-то я перерос. И сейчас, прежде чем играть альбом в Москве и Питере, я обкатал часть этих песен на концертах в нескольких городах в Сибири и на Урале. .

- Какие песни из альбома хорошо легли в нынешнюю канву, а какие не очень?

- Хорошо легли те, которые мы играем постоянно - «Бищара рай», «Маяк над соломенным городом», «Будущего нет». Отлично пошел «Торчок», которого я много лет не играл, но народ его постоянно просил. А вот такие песни, как «Всем вам счастья» или «Черномазая Африка», как-то немножко не совпадают с нынешним моим мироощущением.

- Ты говорил, что песни из «Парашюта» до сих пор не утратили своей актуальности и злободневности. Что ты имел в виду?

- Там не злободневность…. Когда я их писал, не было желания сделать что-то на злобу дня. В этих песнях нет такого социального посыла, как, например, в альбоме «Джут». «Парашют» - альбом более мягкий, юный, панковский, ведь мне тогда было 20 лет. Также много там каких-то хиппи-мотивов. Присутствует и ощутимый налет провинциальности.

- Играя этот альбом в наши дни, ты как-то желаешь популяризировать творчество Башлачева?

- Да нет, сейчас этим и без меня есть, кому заниматься. Резонанса от этих проектов гораздо больше, чем, если бы этим занимался я. Мы сделали трибьют - альбом гаражной томской группе «Передвижные Хиросимы» - вот этот бы проект, думаю, кроме меня бы никто не записал.

- А сам ты в наши дни как-то обращаешься к творчеству Башлачева?

- Нет, я давно его не слушал. Недавно прочёл книгу Льва Наумова «Человек поющий»

- А слышал ли ты трибьют Башлачеву «Серебро и слезы», который сделали «Калинов мост» сотоварищи?

- Слышал оттуда только «Петербургскую свадьбу» «Сплина», мне очень понравилось.

- Юбилей альбома ты празднуешь сольно. Это сделано специально или просто так совпало со сменой состава?

- Несмотря на то, что это сольный альбом, если бы была возможность, мы бы его сыграли примерно в таком же составе, как и записывали - в три гитары, без барабанов. Но, у меня сейчас, как раз такая ситуация, что группа в Актюбинске распущена, а с новым составом мы приступим к репетициям только на днях.

- Чем вызваны перемены в составе и почему именно эти люди стали музыкантами «Адаптации»?

- Ситуация в том, что старый состав, который у нас был в последние три года, утратил свою актуальность и энергетику. Вместе мы сделали отличную пластинку «Передвижные Хиросимы» и записали альбом «Пластилин», а новый альбом у нас как-то не пошел. В итоге я попросил поучаствовать в записи Вадима Курылева, который сыграл там партии баса и гитары. До этого с Вадимом мы уже работали не раз, и я пригласил его в группу. Он согласился, а потом изъявил желание поиграть у нас и Михаил Нефедов. Я посчитал это оптимальным вариантом, потому что до этого мне зачастую приходилось играть с людьми, которые по сути своей — не рокеры.

- Получается, и тот, и другой были давними поклонниками «Адаптации»?

- Не то, чтобы поклонниками... Вадим участвовал у нас в записи альбома «Песни любви и протеста», а в «No Pasaran!» он помогал нам со звуком. Вместе мы сыграли немало совместных концертов и общались довольно плотно. Однажды Вадим играл вместе с нами концерт в клубе «Икра» на презентации «Песен любви и протеста», когда барабанщика Ибрагима Джанибекова пограничники сняли с поезда. Пришлось резко менять формат концерта и взамен электрической презентации получилось анплагд - представление, где на сцене было 6 человек. Это был такой панк-блюз, всё строилось на импровизациях.

- Объясни, пожалуйста, что все-таки делать с пресловутым географическим фактором? Ведь сейчас Актюбинск и другие города, которые находятся на достаточном удалении от Питера и Москвы, по сути, останутся без ваших электрических концертов?

- Почему? Мы сейчас поедем в тур, где будем играть новую пластинку. Поэтому концерты будут в прежнем режиме. К тому же мне не составляет особого труда ездить на репетиции или запись в Питер. Наоборот, сейчас у меня появилось много свободного времени в Актюбинске — это большой плюс. Правда люди нередко спрашивают меня, перебираюсь ли я в Питер на постоянное место жительства. На самом деле, это глупый вопрос, ведь смена места жительства подразумевает кучу бытовых проблем.

- А как быть с финансовым вопросом? Все-таки люди из другого города и, наверное, организовать концерты на местах теперь, наверное, будет дороже.

- Это все кухня — такие вопросы решаемы. Есть люди, которые специально этим занимаются. Зато теперь у нас появилась возможность делать совместные концерты трех групп - «Адаптация», «Электрические партизаны» и «Разные люди».

- В каких условиях записывался альбом «Цинга» - с учетом того, что на этапе работы над ним менялся состав?

- Трудность заключалась лишь в том, что старый состав не сумел это сыграть так, как мне хотелось. Поэтому к записи пришлось привлекать одного из наших прежних барабанщиков Ибрагима Джанибекова. Несколько недель мы с ним репетировали этот материал в Актюбинске, а записывали альбом в Саратове, на питерской «Мелодии». Саксофон Сергея Летова писали в Москве. В итоге саксофон оставили в двух песнях. Гитары писали в Саратове. В Питере альбом сводил Паша Ключарев из «Краденого Солнца». За 4 месяца всё сделали.

- Вадим влился легко?

- Да, он большой вклад внёс в этот альбом. В принципе, костяк многих песен, ритмическая рыба у нас уже была записана, только аранжировка «Черной мессы», была придумана в процессе записи. Также в этом альбоме мы записали духовые и детский хор. В Москве мы арендовали студию и записали партии саксофона Сергея Летова, который с удовольствием откликнулся на наше предложение поучаствовать в записи. Я понимал, что расписывать ему партии по нотам смысла нет, поэтому просил его образно: здесь изобразить крик диких слонов, здесь сыграть что-то религиозное, а здесь можно дать Шостаковича. Получилось так, как надо. На альбоме его саксофон можно услышать в песнях «Не стану своим» и «Цинга».

- В какой песне принимает участие детский хор?

- «Империя наносит ответный удар». Дети пели третий куплет этой песни, там ещё был мой голос и Вадима, но потом мы решили наши голоса убрать. Зачем портить красоту? C «Империей» вообще очень странная история. Написана она была в 2012 году по следам событий в Сирии. Тогда ее никто не понимал, я тоже не мог полностью передать настроение этой песни. Нужно было произойти всем этим событиям, чтобы все совпало точка в точку. При этом мне очень не хотелось бы, чтобы ее восприняли каким-то манифестом, потому что, прежде всего, она — о человеческом сознании, о том, что люди в последнюю тысячу лет занимались уничтожением друг друга.

- Название альбома «Цинга» поневоле обращает на себя внимание — нечто реальное, но натуралистичное и не вполне приятное.

- Это название наилучшим образом передает состояние современной цивилизации — моральное и духовное поражение и в перспективе - летальный исход..

- Какие социальные темы нашли преломление в альбоме?

- Впервые я записывал песни не задним числом, а те, которые сочинялись в процессе создания альбома. По духу альбом получился очень анархическим. В альбоме нормально достается и левым, и правым, и патриотам, и либералам... Всё катится в задницу, человечество в большом тупике. Капитализм окончательно себя дискредитировал. Не говорить об этом не возможно, это какой-то замкнутый круг. И с каждым днем ситуация все хуже. Ещё это альбом о войне, которая становится нашей повседневностью, и многие на это так легко повелись. Многие хотят воевать — я этого не понимаю. Ситуация с Украиной — это просто какая-то рана.

- Как выживать, сохранить себя в этой ситуации?

- Моя позиция заключается в том, что эту войну необходимо прекращать. Нужно садиться за стол переговоров, и пусть политики договариваются. В Самаре к нам подходили люди, которые делали нам пару лет назад концерт в Донецке. Сейчас они беженцы. Они нам рассказывали, что им пришлось пережить. У них мать там осталась... По сравнению с теми людьми, которые там погибают, весь этот информационный понос, который льётся с экранов мониторов и телевизоров, вообще ничего не стоит. Поэтому самое главное — сделать так, чтобы люди опять могли нормально мирно жить.

А как ты воспринял воссоединение Крыма с Россией?

- Мне сейчас не хотелось бы, опять же, заниматься геополитикой. Все это настолько запутанно. Там очень много нюансов. Тем более, я не думаю, что мы владеем всей информацией. Смысла нет об этом сейчас говорить. Главное — что войну надо прекращать, тогда людям станет легче жить. Они смогут вернуться к нормальной жизни, вернуться к себе домой. Я сейчас замечаю, что вокруг все больше говорится о геополитике и все меньше о людях — тех, кто там реально страдает.

- А как выживать в условиях финансового кризиса? Вас, в Казахстане, как я понимаю, это уже накрывало чуть раньше?

- На самом деле, все зависит от потребностей человека. Сегодня денег меньше, завтра больше. В этом плане мне проще, потому что у меня скромные запросы.

- Хотелось бы еще поговорить о твоем исполнении песен других авторов. Для трибьюта Александру Непомнящему ты замечательно записал «Лимоновский блюз».

- Получилось круто, потому что мы переложили ее из мажора в минор. Где-то я переделал текст, а поскольку там был ритм-бокс, где-то она мне напомнила «Инструкцию по выживанию», времён альбома «Конфронтация в Москве». Поэтому эти вокализы в припеве — это изображение милицейских свистков и сирен. Кто понял — тот понял. Это очень «по приколу» записанная песня.

- Из Егора Летова ничего не собираешься перепеть? Говорят, на недавнем концерте в Орске ты в ходе саундчека потрясающе сыграл «КБГ-рок».

- Ну, это я распевался (улыбается). Я и Цоя там пел, и БГ. В свое время, когда делались все эти первые трибьюты Летову, странно, что туда не пригласили ни «Адаптацию», ни «Теплую трассу», ни «Чернозем», ни Сантима. Но мы-то собирались подкинуть в этот трибьют «Мракобесов весны»с песней «Х.. через плечо». Если бы песня туда попала, это была бы бомба. На репетиции мы ее играли. Короткий текст — все понятно. Вложить душу, ненависть и любовь.

- Меня удивило, что даже на 25-летии «ГО» в Питере ты не исполнил ни одной песни Летова.

- А тогда нам просто никто не сказал об этом. Мы приходим туда, а все поют по одной песне Егора (смеется).

- Как тебе последний альбом БГ «Соль»?

- За исключением пары песен, очень сильная пластика, на злобу дня.

- Насколько я знаю, ты смотрел фильмы «Дурак» и «Левиафан», и тебе они понравились.

- Я посмотрел и могу сказать, что это — правдивые фильмы. «Дурак» мне показался гораздо более страшным, чем «Левиафан». Но ничего нового я в них не увидел. Просто так совпало, что они появились в такое непростое время, и стали восприниматься, как часть какого-то противостояния. Правдиво — но не более того. Люди, которые говорят, что это дикий мрак, десять лет назад восхищались «Грузом 200» Балабанова.

- В новом альбоме у тебя есть песня «Кончилось время стихов». Это выражение минутного настроения?

- Не знаю, но на концертах я специально сначала пою ее, а потом читаю стихи.

- Почему далеко не все стихи, которые ты читал на концертах, вошли в книгу «Мой город будет стоять»?

- Книга-то была готова еще за два года до издания. Просто ее долго не могли выпустить.

Денис Ступников, km.ru